Идея колониализма и оценка результатов иностранного присутствия в Китае

 
 
Понятие «колониализм» определяется в основном как система господства промышленно-развитых стран над развивающимися странами в XVI–XX вв.
 
Современный экономический словарь определяет этот термин как теорию и практику экономических действий государств и крупных корпораций, направленных на колонизацию территорий других государств.
 
Стэндфордская философская энциклопедия использует термин «колониализм» для описания процесса основания колоний европейскими странами и политического контроля над остальной частью мира, включая Америку, Австралию, часть Африки и Азии. Колониализм определяется как политическое доминирование европейских стран в XVI–XX вв., которое привело к национально-освободительным движениям в 1960-х гг.
 
Немецкий историк Юрген Остерхаммель (Jürgen Osterhammel) в работе «Колониализм: теоретический обзор» [12] говорит о природе колониализма, в первую очередь предполагающей существование колоний, над которыми осуществляется контроль со стороны других стран. Остерхаммель неразрывно связывает понятия «колонии» и «колониализма» и определяет последний следующим образом: колониализм есть отношения между местным большинством и меньшинством иностранных захватчиков.
 
Рассуждая об иностранном присутствии в Китае, авторы обычно говорят о его «полуколониальной» зависимости [11]. В отличие от других стран, по выражению Дэвида Филдхауса (David Fieldhouse) [3, c. 12], потерявших всю идентичность, которой могли обладать ранее, «подавляющее большинство китайцев придерживались освящённых веками традиций… и существовали в культурной системе координат, которая оставалась истинно китайской» [11, c. 290]. Таким образом, Китай оставался относительно самостоятельной страной, при том, что обладал и рядом характерных для колонии черт.
 
В работах, посвящённых колониальному освоению Китая, часть авторов рассматривают его в основном как объект политики великих держав. Основными вопросами здесь являются: мотивы и причины иностранного вторжения, как было разрешено соперничество держав в регионе, в чём выражались привилегии и выгоды других государств в Китае и др. С другой стороны, как замечает Остерхаммель, историки и социологи обратили своё внимание на влияние постепенного вхождения Китая в современную мировую систему [11, c. 292]. В числе таких работ: Мишель Хут «Построение особых отношений: США и Китай к 1911 г.» [6], Гильберт Розман «Модернизация в Китае» [13] и др. Основной вопрос касался причин превращения Китая в относительно отсталую в экономическом плане страну, причин затормозившейся (или поздно начавшейся) модернизации.
 
Вопрос о модернизации Китая в XIX–XX вв. тесно связан с анализом результатов иностранного присутствия в стране, т.е. с оценкой влияния других стран на внутреннюю жизнь Китая, поскольку внешнее воздействие на процессы функционирования страны являлось неотъемлемой частью развития региона в XIX–XX вв. В целом, в дискуссии о воздействии иностранного вмешательства на модернизацию Китая существуют 3 основных подхода:
 
1. Угнетение («Довод угнетения»)
 
Такой подход изложен в работах Мао Цзэдуна «Китайская революция и китайская коммунистическая партия» [9], Ма Иньчу «Влияние неравноправных договоров на китайскую экономику» [8], Чжоу Гучэн «Современная социальная структура Китая» [15] и др. Данная позиция также является частью идеи китайского немарксистского национализма – где Китай представлялся как (выражение Сунь Ятсена) «гиперколония», т.е. страна, которая подчиняется не одному, а сразу нескольким государствам [7].
 
Колониальная политика иностранных держав в КитаеСам термин «довод угнетения» был сформулирован в статье Хоу Чимина «Иностранное вторжение в Китай 1895–1937 – позиция угнетения» [4], в которой он излагает и анализирует позицию авторов, говорящих об иностранном вторжении в Китай как об исключительно отрицательном явлении.
 
Суть «позиции угнетения» состоит в следующем: иностранное вмешательство внесло дисбаланс в традиционную экономику и задушило потенциал её развития; Китай в результате был ослаблен до такой степени, что, согласно А. Гершенкрону, не мог развиваться, т.е. существовать в рамках его теории поэтапного экономического развития^[1]; экономике Китая придали такую форму, при которой она могла бы отвечать потребностям экономики метрополий; современный сектор экономики, который существовал параллельно с традиционным сектором, являлся доминирующим; традиционный сектор, в свою очередь, был призван обеспечивать экспортными дешёвыми товарами. Иными словами, внешнее вмешательство рассматривается как фактор, причиняющий ущерб экономке Китая: инвестиции и иностранная торговля разрушили ремесленное производство и сельское хозяйство, вывели большое количество денежных средств за границу, нарушив торговый баланс Китая в невыгодную для него сторону, высокая конкурентоспособность иностранных предприятий не оставила шанса на развитие китайским фирмам.
 
2. Модернизация
 
Данная позиция противоположна «принципу угнетения», основные работы в рамках данного подхода были написаны в 1960–70-х гг.
 
Стоит сразу отметить, что авторы, рассуждающие об иностранном вмешательстве в рамках данной концепции, не отрицали наличие вредного влияния колониализма, но в целом полагали, что «вложение» западного капитала, западных технологий и, главным образом, западных ценностей было необходимым, возможно, исторически неизбежным и, в общем, полезным для Китая. Марк Элвин в своей работе «Модель китайского прошлого» наглядно показывает необходимость перехода Китая к развитию современного сектора экономики: на его графиках видно, что «запас» традиционных технологий для того, чтобы обеспечивать рынок необходимой продукцией, исчерпан, и Китай вынужден переходить на принципиально новый уровень производства, а значит, начинать трансформировать устоявшуюся систему экономических отношений.
 
По мнению сторонников данного подхода, отсталый традиционный Китай достиг той стадии, когда достаточно эффективная, но отсталая технологически экономика не была способна добиться собственными силами прорыва и дальнейшего устойчивого роста. Китай должен был пробудиться от сна и принять лучшие достижения развивающегося Запада.
 
В рамках данного подхода существуют две точки зрения относительно того, почему Китай не смог (или не хотел) воспринять все блага западной цивилизации, т.е. почему всё-таки во время активных связей с внешним миром не произошло радикальной трансформации старого экономического уклада.
 
Некоторые историки полагают, что зарождающаяся модернизация в Китае была уничтожена сторонними силами, такими как революция и война, и что Китай к 1937 г. был фактически на пороге «большого скачка». Дуайт Перкинс (Dwight H. Perkins) в своей работе «Правительство как препятствие к индустриализации: в случае с Китаем XIX века» [14, c. 478–492] ставит под сомнение утверждение о том, что правительство Китайской империи враждебно относилось к коммерческой деятельности и индустрии, и говорит о том, что недоверие китайских властей к торговой деятельности не могло быть основной причиной провала попытки модернизации и его влияние, скорее всего, преувеличено. Д. Перкинс приводит в качестве аргумента тот факт, что многие цинские чиновники не только хорошо разбирались в коммерческой деятельности, но и активно в ней участвовали, и неприязнь правительства к частным предпринимателям, там, где она проявлялась, играла незначительную роль. Автор одновременно ставит вопрос о том, что же в действительности нужно было предпринять китайскому руководству в XIX веке, чтобы активизировать развитие.
 
Согласно другой версии, недостаток развития был прямым следствием упущенных возможностей: если бы Китай обладал таким же энергичным и просвещённым руководством, как Япония эпохи Мэйдзи, возможно, он смог бы провести модернизацию самостоятельно. Иначе говоря, Запад открыл перед Китаем перспективу развития, но китайская элита не воспользовалась этой возможностью. Гильберт Розман в работе «Модернизация в Китае» [13] проводит сравнительный анализ настоящего и будущего развития Китая. Основная мысль автора сводится к тому, что в конце XIX и начале XX в. в Китае не было эффективного руководства, способного проводить модернизацию.
 
Хоу Чимин в своей работе «Иностранные инвестиции и экономическое развитие Китая, 1840–1937» [5] проводит анализ экономического развития Китая и делает вывод о том, что иностранный капитал сыграл значительную роль в формировании современного сектора экономики и, несомненно, оказал положительное влияние на экономическое развитие страны в целом.
 
Хоу Чимин считает, что Китай успешно справлялся с тем, чтобы не допустить проникновение иностранцев вглубь страны. С точки зрения торговли, иностранные инвесторы обладали полной свободой, но только в пределах торговых портов. Что же касается деятельности вне торговых портов, то она не вступала в противоречие с требованиями местной власти, более того, иностранцы, за исключением миссионеров, не имели права арендовать или приобретать в собственность земли вне торговых портов. По подсчётам автора, основная часть прямых иностранных инвестиций была задействована в торговле, и никакого существенного объёма денежных средств не было внесено в фабричное производство, поскольку это было невыгодно. Что касается тех продуктов, которые большинство населения могло себе позволить, традиционное кустарное производство было достаточно сильным конкурентом для современного сектора экономики. Рынок же промышленной продукции был достаточно ограничен за счёт бедности основной массы и низкой покупательной способности населения [5, c. 216–217].
 
По мнению автора, в период 1903–1908 гг. иностранные инвестиции, трактуемые как символ иностранного вторжения, подготовили почву для зарождения национализма, а дух национализма спровоцировал движение к современному производству. Более того, иностранные инвестиции помогли возникновению среды, в которой деятельность промышленных предприятий становилась прибыльной. В конце концов, вся система торговых портов, которая сопутствовала иностранным инвестициям в Китай, предусматривала какую-то степень законности и порядка в торговых портах, где располагалась большая часть китайских предприятий [5, c. 217].
 
Когда был заключён Симоносекский договор с Японией в 1895 г., дающий японцам право на предпринимательство в торговых портах, китайское население тревожилось о том, что это станет препятствием для развития современных китайских предприятий. Тем не менее, как показывает Хоу Чимин, доля китайских фирм в современном секторе оставалась удивительно стабильной в течение долгого времени.
 
Основные выводы, которые делает Хоу Чимин: иностранные инвестиции не привели к однобокому развитию экспорта, а играли важную роль в экономическом развитии Китая и создавали предпосылки для его самостоятельного развития. Автор, тем не менее, не решается сделать вывод о том, было ли иностранное вмешательство только выгодным для Китая. В отношении тех моментов, которые были рассмотрены в книге, ответ на этот вопрос будет скорее положительным, хотя в заключение Хоу Чимин признаёт, что политические, психологические и социальные вопросы, которые в своей работе он оставил за скобками, являются неотделимой составляющей процесса развития страны в целом.
 
3. Маржинальный (пограничный) подход^[2] («Предельный подход»)
 
Суть данного подхода заключается в следующем: историки позволили ввести себя в заблуждение как сторонникам «принципа угнетения», так и сторонникам чрезмерно оптимистичных идей об успехах западной модернизации на периферии. Авторы, придерживающиеся «предельного подхода» [10, c. 177–192], утверждают, что колониализм не оказал большого влияния на Китай, тем самым оставляя спор между сторонниками первых двух подходов висящим в воздухе. Если эффект от воздействия колониализма был незначительным или пренебрежимо малым, то тогда важность самого явления сводится на нет, а основной вопрос в этом случае заключается в том, почему Китай так успешно противостоял иностранному наступлению. Альберт Фойерверкер (Albert Feuerwerker) в работе «Ранняя индустриализация Китая. Шэн Цюаньхуай (1844–1916) и китайские предприятия» [2] а также в статье «Исследование экономической истории производства Китая…» [2, c. 243] говорит об определённом статус-кво, установившемся между чиновниками и коммерсантами в вопросах раздела прибыли, часть которой отходила администрации. С его точки зрения, именно пассивное и, порой, негативное отношение властей к активности частных компаний, упор на родственные и клановые связи отрицательно сказались на развитии страны.
 
Интересно, как одно и то же событие представляется в виде доказательства взаимно исключающих явлений. Например, торговые порты обычно представлялись последователями теории угнетения как командные пункты империалистического вмешательства, в то время как сторонники теории маржинализма понимают это явление совсем по-другому: система торговых портов доказывала очень ограниченное иностранное влияние, которое распространялось только в определённых областях, что говорит о том, что Китай успешно создавал «каналы» для направления «потока империализма» [11, c. 294].
 
Подводя итоги, можно сказать, что каждый из подходов к пониманию результатов колониального освоения Китая основывается на определённом наборе аргументов, т.е. исторических событий, исходя из которого, авторы приходят к разным выводам об иностранном присутствии в Китае. Более того, как мы уже увидели на примере торговых портов, сторонники разных концепций порой представляют одно и то же событие абсолютно по-разному. У каждой из теорий было время её наиболее широкого распространения, что неразрывно связано с текущей политической и экономической обстановкой в мире. Как и все сложные исторические явления, колониализм обладает набором из множества как положительных, так и отрицательных черт, поэтому оценка результатов иностранного вмешательства сильно зависит от конкретного региона, выбранного промежутка времени и рассматриваемой сферы жизни.
 
Литература
1. Brown S.R. The partially opened door: limitation on economic change in China in the 1860s // Modern Asian Studies, 1978, No. 12, pp. 177–192.
2. Feuerwerker A. China’s early industrialization. Sheng Hsuan-huai (1844–1916) and mandarin enterprise. Camb., Mass., 1958.
3. Fieldhouse D.K. Colonialism 1870–1945: An Introduction. L., 1981.
4. Hou Chi-ming. The oppression argument on foreign investment in China 1895–1937 // Journal of Asian Studies. Vol. 20, No. 4 (Aug., 1961), pp. 435–448.
5. Hou Сhi-ming. Foreign investment and economic development in China, 1840–1937. Camb.: Harvard University Press, 1965.
6. Huht M.H. The making of special relationship: the United states and China to 1911. New York, 1983.
7. Li Kuang-sheng. Dr. Sun Yat-sen and the nationalist policy of anti-imperialism // Chu Hai, вып.13, 1982.
8. Ma Yin-chu. Вu pingdeng tiaoyue yu woguo jingji shangzhi yingxiang (Влияние неравноправных договоров на экономику Китая) // Ма Иньчу. Сборник лекций. Т. 3. Пекин, 1926 (на кит. яз.).
9. Mao Ze-dong. Zhongguo geming he Zhongguo gongchandang // Мао Цзэдун. Избранные сочинения. Т. 2. Пекин, 1987 (на кит. яз.).
10. Murphey R. The treaty ports and China’s modernization // по: Elvin M., Skinner G.W. The Chinese city between two worlds. Stanford: Stanford UP, 1974.
11. Osterhammel J. Semi-colonialism and informal empire in twentieth-century China: towards a framework of analysis // в: Mommsen W.J. (ed.). Imperialism and after: continuities and discontinuities. London, 1986, pp. 290–314.
12. Osterhammel J. Colonialism: A Theoretical Overview. Princeton, 2005.
13. Rozman G. The modernization of China. N.-Y., L., 1981.
14. Perkins D.H. Government as an obstacle to industrialization: the case of nineteenth century China // The Journal of Economic History, Vol. 27, No. 4. The Tasks of Economic History (Dec., 1967), pp. 478–492.
15. Zhou Gu-cheng. Zhongguo shehuizhi xian zhuang («Современная социальная структура Китая»). 1933.
 
Ст. опубл.: Общество и государство в Китае: Т. XLII, ч. 3 / Редколл.: А.И. Кобзев и др. – М.: Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт востоковедения Российской академии наук (ИВ РАН), 2012. – 484 стр. –  (Ученые записки ИВ РАН. Отдела Китая. Вып. 7 / Редколл.: А.И.Кобзев и др.). С. 176-182.

---

1. ↑ Александр Гершенкрон (Alexander Gersсhenkron), 1904–1978, экономист-историк, профессор, занимался до 1956 г. исследованием советской экономики в Гарвардском университете, позднее – исследованием причин экономического роста в Европе XIX в. Выдвинул гипотезу о «преимуществе отсталости», которое позволяет менее развитым странам использовать достижения развитых стран и перескакивать отдельные стадии развития; является также автором т.н. «эффекта Гершенкрона», проявляющегося в темпах роста экономики («Выбор базового года при вычислении индекса объёма выпуска промышленности в относительно неиндустриализованной стране в значительной степени определяет темп роста, показываемый этим индексом»).
2. ↑ Маржинализм («предельный подход», «принцип малых приращений») – (фр. marginalisme, от лат. margo (marginis) – край) – направление в экономической науке, признающее фундаментальным элементом теории стоимости принцип снижающейся предельной полезности.